Четыре бессонные ночи, бесконечные происки и звонки каждому охотнику в округе посредством Бобби - цена упущенного оборотня, который, несмотря на свое происхождение, по изощренности убийств не уступал самому отпетому маньяку. За эти четыре дня Дин, наверное, успел заработать себя шишку на лбу - так часто он бил в него и сокрушался о впавших в спячку мозгах. Как можно было упустить эту зверюгу, а вместе с ним еще и бесценное время, необходимое для реванша? Сэм на подобные озвученные вопросы лишь пожимал плечами и говорил, что каждому человеку свойственно ошибаться. Но и Винчестер младший несомненно успел пару-тройку раз упрекнуть себя за это, пусть и не доходя до оглашения. И вот у них появился шанс реабилитироваться, прежде всего в своих собственных глазах. Один из охотников, находившийся к северо-западу от изначального логова оборотня, сообщил о его своеобразном следе - мерзкой, липкой шкуре. Стоит ли говорить, что они подорвались в одно мгновение и уже преодолели более половины дороги, когда на телефон Сэма поступил звонок.
Всего один звонок и разговор, содержание которого Дин не слышал, но по напряженному лицу брата понимал, что ничего хорошего в нем нет. Дин сразу же сбавил скорость, интуитивно осознав, что смысл спешить по наводке исчез. Шестое чувство его не подвело. Как только звонок был сброшен, Сэм сообщил ему не самую приятную новость: Джо в опасности. Наспех прикинув дорогу до указаных координат, он с готовностью развернул машину, со вздохом сообщив примолкшему брату:
- Тут не так уж далеко, - по усмешке Сэма было понятно, что утешение он подобрал слабое - оборотень наверняка не осядет, если вероятность погони будет превышать хотя бы десяток процентов. С Винчестерами же эта цифра возрастала до предела. Но также, без слов, он понял и то, что будь до Джо хоть как до Мексики - они поехали бы за ней с молчаливым смирением, разделенным на двоих. Вот такая у них семейная система ценностей.

***
Они прибыли в указанный город с полученной на ходу информацией о вампирах и, следовательно, с заготовленным Сэмом арсеналом. Всю дорогу заняли споры из-за предложения Сэма разделиться по двум самым вероятным точкам. Аргумент был один, но от него веяло жуткой истиной: им нельзя было медлить. Девушка слишком долго не выходила на связь. И Винчестера старшего это волновало ничуть не меньше, чем Сэма или даже саму Элен. Имея свои принципиальные позиции, основанные все на том же опыте, Дин все же позволил себе чисто теоретически пойти против подобного плана, заранее зная о своем провале - вскоре он вышел из машины у ответвления дороги, теряющейся в лесном массиве, и с ноющим сердцем проводил взглядом удаляющуюся «детку». Польза от их спора все же была, ведь он настоял на том, чтобы Сэм оставил машину себе. Поправив лямку брезентовой сумки, Дин спустился с дороги к лесу, чтобы не «светить» своей персоной, и уже через пять минут добрался до главного ориентира - заброшенного двухэтажного дома.
Перехватив тесак, смазанный по краю лезвия кровью мертвеца, он пробрался к черному входу и припал ухом к шершавой поверхности двери. Ничего, словно никто и ничто не обитали в этом доме. Мягко потянув ручку вниз, он с удивлением и насторожённостью заметил, что замок был не заперт - дверь с готовностью поддалась, отворяясь перед ним с тихим шорохом. Винчестер прищурился, сосредотачиваясь и отдаваясь большей частью инстинктам, после чего сделал первый шаг внутрь, вовремя придержав раскачавшуюся порывом ветра дверь. Дин искренне надеялся, что именно он, а не Сэм, оказался в верном месте. Сегодня ему приходилось переживать не только за блондинку.

Он завел руку за спину, до самого конца контролируя закрытие двери, чтобы не выдать свое присутствие возможным врагам. Увы, но наличие сверхъестественного все еще не перешло в состояние факта, а лишь призрачной перспективой витало в этом, казалось, пустующем не первый десяток лет доме. Стоя на месте, он позволил себе на пару секунд расслабить тело и полностью сосредоточиться на звуках вокруг. Поначалу он слышал лишь шорох высушенной травы, обступивший ветхое строение со всех сторон. Затем добавился однократный, но довольно четкий скрип половицы. Дин крепче сжал рукоятку тесака, одновременно стараясь определить источник первого «живого» звука и, как следствие, траекторию своего движения. Ничего, ни малейшего склонения к какой-либо конкретной стороне. Слово звук исходил ни справа, ни слева от него, а уж тем более ни впереди или позади. Объяснение этому он нашел лишь тогда, когда скрип повторился снова.
Нельзя сказать, что госпожа Фортуна имела обыкновение улыбаться семейству Винчестеров, но сегодня Дин ей явно пришелся по душе. Быть может потому что она, как и всякая женщина, питала слабость к благородным спасителям? Так или иначе, но звук, заинтересовавший Винчестера, повторился после недолгой заминки, а за ним послышался и стук каблуков, становившийся все громче и отчетливее. Осознание того, что эпицентром действия стал подвал, навалилось на него со всеми прилежащими подробностями. Одна из них заставила Винчестера шагнуть в угол прихожей, поведав о том, что нарастающий характер перестука каблуков означает скорое появление их хозяйки на основном этаже.
Он скрыл свою персону заранее, найдя время и для принятия наиболее удобного для слежки положения. Дверь, вторая по счету от Дина, отворилась и впустила в узкий коридор молодую девушку. О принадлежности особы к вампирам он понял и без ее проявления внешних признаков, с понятным одним лишь профессионалам уверенностью. Так доктор, не сверившийся с результатами анализов, может дать весьма четкое определение вашей болезни. К слову, вампиризм тоже был своего рода болезнью. Вот только Дин не был доктором - роль Чистильщика подходила к его методам куда больше.
Он не стал бросаться на вышедшую даже тогда, когда та развернулась к нему спиной и направилась вглубь дома. Дин просто не мог забыть о своей первостепенной задаче - помощи упертой Джо - и рисковать ее жизнью ради весьма мутного шанса. Пропустив вампира далеко вперед, он крадучись пробрался к оставшейся приоткрытой двери. За ней, как и ожидалось, была уходящая вниз лестница. Медленно, аккуратно спустившись  с нее, она замер на последней ступени, когда его взгляду открылось происходящее.
Дин знал, что его слабость - его близкие. Знал это также хорошо, как и то, что слабость эту бесполезно скрывать или же отвергать. Болезненно сжавшееся сердце при виде привязанной блондинки - первая реакция на увиденное. Нерушимая уверенность, подкрепленная  злостью - вторая реакция на сидящего рядом вампира. Он не помнил точно, как ему удалось обойти ту самую половицу, как он подошел к вампиру и всадил тесак в его шею. Вряд ли он смог бы с точностью описать и то, как отсек его голову. В тот момент он подумал лишь о том, что звери теряют бдительность, припадая к миске с лакомством.
Тем более если лакомство так хорошо собой.

Кровь вампира, смешавшаяся с заранее нанесенной на лезвие кровью мертвеца, каплями спадала на отсеченную голову, подкатившуюся к ногам охотника. С лицом, свободным от всяких проявлений брезгливости или победного торжества, он мысом перепачканного в сухой полевой пыли ботинка оттолкнул ее подальше. Так хорошо, так правильно. Всякий, кто покусится на жизнь его близких, обязан заплатить своей собственной. Он знал это с ранних лет, он видел в этом то, что позволяло называть себя нужным, полезным. От привычного ощущения выполненного возмездия, окрашенного в постепенно угасающую злость, его отвлек едва различимый голос девушки. Вздрогнув, словно опомнившись и прийдя в себя, он опустил голову, уставившись в светлую макушку. Губы Дина, моментом ранее гневно сжатые в тонкую полосу, теперь изображали что-то среднее между улыбкой и самодовольной ухмылкой. Так уж повелось, что он всегда принимал это выражение при их встречах и не был готов отказаться от этой традиции, разделенной на двоих, даже в подобной ситуации.
– Тише, красавица, нам только бреда не хватало, – без явного на то намерения его голос стал плавным, успокаивающим, а в глазах закралось обострившееся волнение. О том, что девушка была на грани, свидетельствовали не только ее слова, но и внешний вид. Бледная кожа, впалые щеки, усталые глаза. Эта бойкая блондинка впервые показалась ему такой хрупкой и беспомощной. Он спешно обошел стул и, поддев острием тесака веревку, перерезал ее одним рывком, в следующую же секунду снова оказавшись перед Джо и бережно, но уверенно придержав ее обомлевшее тело за плечи. Кажется, она потеряла сознание из-за запоздало прерванной кормежки. Если бы у него был шанс убить этого вампира снова, то он, поверьте на слово, не обошелся бы такой милосердной расправой. От повторного разжигания бури собственных эмоций его спасла ответственность за Джо, измученную и истощенную Джо, спасенную не столько им, сколько заботой ее матери. Склонившись, он без особой надобности смахнул с ее лица прядь светлых волос, а затем мягко похлопал тыльной стороной ладони по девичьей щеке, с настойчивостью повторяя шепчущим голосом:
– Ну же, милая, давай, нам надо выбираться отсюда. Потерпи немного, совсем немного, – чувствуя, как напряжен он сам, Дин нервно выдохнул, не оставляя попыток привести девушку в чувство. Он мог взять ее на руки, мог попытаться выбраться незамеченным, но это предполагало огромный риск, на который он просто не мог пойти. Сейчас, когда Дин впервые видел за этой непробиваемой особой беззащитную девушку, он особенно ясно ощущал, какой опасностью для нее являлась эта чертова работа. Ему ни раз приходилось ставить все на кон, он мог рисковать собой до потери пульса, но он не мог лезть на рожон вместе с Джо на руках, не в силах защитить ее.
– Давай, Харвелл, очнись же, – он буквально прохрипел три оборванных друг от друга слова, не в силах более сдерживать себя в этой подавляющей тишине, словно вот-вот готовой расступиться перед шагами вампиров.

Он снова коснулся тыльной стороной ладони её лица, не бросая попыток привести девушку в чувство. Вот только на этот раз удача улыбнулась ему, и блондинка, его усилиями возвращенная в реальность, характерно нахмурилась, после чего наконец-то приоткрыла глаза. Улыбнувшись уголком губ, он переместил руку на ее плечо, придерживая ослабевшее от потери крови тело, и терпеливо дождался, пока Джо окончательно обретет над собой контроль и подаст тихий, но обнадеживающий голос.
- У тебя странный талант - попадать в немыслимые ситуации. Потом поблагодаришь, а сейчас нам надо убираться, да побыстрее, - Дин хотел было помочь ей подняться и вместе с ней удалиться подальше от логова, а уж потом, оставив девушку в безопасном месте и позволив ей восстановить силы, вернуться сюда вместе с братом и устроить настоящий Ад. Вот только все его планы рухнули, как только далеко за его спиной раздался приближающийся перестук каблуков, а за ним и незнакомый, зовущий голос.
Мягкость и ироничное выражение, ранее мелькавшие на его лице, моментально испарились, уступив место суровой сосредоточенности. Каким бы внезапным ни казалось появление вампира, но Дин был готов к нему, как физически, так и морально. Где-то глубоко внутри, за пустыми и, возможно, фальшивыми надеждами на легкое и безболезненное спасение, он прекрасно знал, что так будет. Если на стене висит ружье, то оно обязательно выстрелит. Если на его поясе висит смазанный кровью мертвеца тесак, то встречи с монстром не избежать - личная примета Винчестера, как одного, так и другого.
Дин плавно развернулся к замершей вампирше и сделал первый шаг вперед, отгораживая Джо от накаляющейся ситуации. Её слова, её жертвенный голос теперь оставался позади во всех смыслах. А впереди... Дин пробежался тяжелым взглядом по подоспевшим вампирам, покачивая в руках своё смертоносное оружие.
- Ну что, кровососы поганые, избежать встречи нам не удалось... - клинок слабо сверкнул в тусклом подвальном свете, - ...к вашему сожалению.
Долго говорить ему не пришлось. Не удивительно, что первой к нему ринулась вовсе не любовь пострадавшего, а мускулистый паренёк, возглавивший процессию и тем самым давший страт резне. Тесак, которым орудовал Дин, то и дело встречался с плотью вампиров, вот только долго держать оборону при подобном соотношении сторон было нереально. После нескольких удачных рубящих движений, которые, по предположениям Дина, должны были на самую малость сократить количество его соперников, парень получил прицельный удар в живот, отчего невольно согнулся, но не отступил ни на шаг. Сдавать позиции было бы недопустимой роскошью, ведь позади него - обессилившая Джо, ради которой он должен разобраться с кучкой кровососов, чего бы ему это не стоило.
Из-за своего положения ему удалось увидеть, что у ног нанесшего удар уже перекатывается голова вампирши. Как ни жестоко, но женщины всегда шли первыми в расход. Приободренный подобной новостью, он резко распрямился и, выставив руку с тесаком вперед, вонзил его в живот обидчику с гневно прищуренными глазами. Крови на лезвии было достаточно для того, чтобы на время вырубить пораженного громилу, но за собственным попаданием Дин не заметил, как сбоку к нему подобралась оставшаяся невредимой нежить. Длинные пальцы обхватили его горло, а острые ногти безжалостно впились в шею, не спеша прикончить Винчестера быстро и относительно безболезненно. Нечеловеческая сила, с которой сжимали его горло, перекрыла доступ кислороду, и Дин с тихим хрипом вцепился в руку схватившего его вампира. В тонкую, девичью руку... Еще до брошенного вниз взгляда Винчестер понял, что остался один на один с той самой вампиршей, чей любимый умер от его клинка пару минут назад.
"Ты отправишься за ним," - пронеслось в его голове прежде, чем вторая рука вампирши откинула тесак прочь.
"Чего бы мне это не стоило"

Он не боялся смерти. В его случае страшиться её – глупо. Также глупо, как если бы хирург боялся крови. Его профессия с завидным постоянством подводила его к самому краю бездны и, чего уж там скрывать, даже обрекала пару раз на полет с очевидным концом. Вот только ему всегда удавалось выкарабкаться и вновь занять былые позиции. Может, именно поэтому он перестал воспринимать собственную кончину всерьез? Или же всему виной парадоксальная забота об окружающих, из-за которой забота о собственной жизни уходила на задний план? Так или иначе, но даже тогда, когда в глазах появились первые темные блики, а длинные пальцы вампирши сильнее впились в горло, Дин ни на секунду не задумался о худшем варианте своих дальнейших перспектив. Его мозг, как и его тело, были настроены на спасение. От чего – не так уж важно, чтобы заполнять этим свою голову в такой момент.
Вампиры отличались невероятной силой. Дин знал это и из отцовских записей, и из рабочей практики, и из собственных ощущений на данный момент. Хрупкое девичье тело, ставшее палачом для Винчестера старшего, никак не желало вязаться с тем фактом, что натренированный охотник не мог отбросить его от себя. Более того – ему не удавалось сдвинуть сразу  обе её кисти со своего горла ни на дюйм. Единственной победой была дрогнувшая рука вампирши и, как итог, долгожданный глоток воздуха, спасший Дина от преждевременной кончины. И он явно не собирался на этом останавливаться. Хотя бы потому, что гордость не позволяла проиграть девчонке, дышащей ему в грудь.
Все рабочие схемы, проходящие в голове, все рефлекторные движения, лишенные всякого контроля разумом – все это прекратилось, заставив его замереть, когда голова вампирши внезапно запрокинулась назад. Следующее, что он увидел – лезвие своего тесака, проходящее по тонкой девичьей коже и разрешающее её. Теплая кровь каплями легла на его лицо в тот момент, когда сжимающая горло рука ослабла. Дин судорожно вдохнул и хрипло закашлялся, потирая ладонью собственную шею и поражено глядя вперед. Увиденная картина, вопреки всему, не вызывала у Винчестера особо торжества. Скорее наоборот, она заставила его почувствовать страх. Но не за себя, а за светловолосую девушку, чьи руки  были в крови ныне убитой вампирши. Его спасительница, солнечная и радушная Джо, в эти мгновения растеряла былую себя, оказавшись совершенно неузнаваемой даже для самого Дина. А все из-за него, из-за его невнимательности, из-за его ошибки. Возможно, где-то глубоко внутри он видел иную причину, более масштабную, некогда толкнувшую девушку на опасный и ухабистый путь охотников, но сейчас Дин был неспособен обратиться к ней, а потому неосознанно брал вину не себя. Шагнув вперед, он настойчиво, недрогнувшим голосом позвал:
– Джо, эй, тише. Ты в порядке? – до ужаса странная фраза, никак не вписывающая в ситуацию, но другие слова попросту не приходили на ум. Он опустил взгляд на все еще удерживаемую голову вампирши и, взяв блондинку за запястье, буквально вынудил её отпустить этот пугающий трофей.

Отредактировано Dean Winchester. (2015-02-19 19:35:49)

Жуткий, пустой взгляд, словно принадлежащий не хрупкой молодой блондинке, а самому настоящему убийце, сломленному и вывернутому наизнанку. Этот взгляд пугал его, вызывал ноющую в груди тревогу и заставлял вспоминать об одних из самых омерзительных моментах его жизни - о тех, когда он видел брата со свежей демонической кровью на губах. Казалось бы, две эти ситуации никоим образом не могли быть связанны, но все же их объединяло одно - темная бездна глаз, принадлежащих родному человеку, но в то же время никак не вяжущаяся с ним, инородная, чужая. А такие моменты они, казалось, теряли себя. На пару секунд или на одно лишь мгновение, но и этого Дину хватало, чтобы еще долго не справляться в омерзительными картинами, рисуемыми его воображением. Что, если эти секунды перейдут с минуты, минуты – в часы, часы – в дни и недели, а затем – во всю оставшуюся жизнь? Вдруг это только начало, маленькие шажки к безумию? Ведь сложно, чертовски сложно сохранить себя в их профессии, в этой бесконечной схватке со сверхъестественными силами. И больше всего в этом случае Дин боялся, что попросту не сможет защитить их от всех кошмаров, высасывающих души охотников, что он не успеет подхватить их перед тем, как они сделают последний шаг с обрыва.
Лихорадочная дрожь пробежала по телу Винчестера, заставляя его сжать запястье блондинки чуть сильнее, чем хотелось бы. Быть может, именно подобный захват частично вырывает Джо из небытия и вынуждает ке наконец-то ответить ему. Мучительная тишина расступается перед её голосом. Пред таким незнакомым, чужим голосом.
Вторая волна мелкой дрожи пробивает Дина, и он с явной обеспокоенностью смотрит на девушку, не в силах что-либо предпринять. Он не спешит ни говорить что-либо, ни действовать, лишь сощуренными глазами сморит на нее, словно пытаясь отыскать за этим пустым взглядом и чужим голосом свою, давно знакомую Джо. К его собственному удивлению, блондинка тут же выходит из своего подвешенного состояния, словно пелена, скрывающая её истинное лицо, стремительно опустилась перед Винчестером. Её голос становится сбивчивым, взгляд суматошно бегал по охотнику, а на бледных, впалых щеках появились мокрые дорожки слез. Самая натуральная истерика, еще не достигшая своего апогея, но стремительно приближающаяся к нему. Желая сохранить за Джо здравый рассудок, Дин, не бродя вокруг да около и не особо церемонясь, заключил девушку в крепкие объятия, прижав хрупкую блондинку к себе и положив ладонь на её затылок, поглаживая светлые волосы.
– Все хорошо, Джо, слышишь? Все хорошо. Я отвезу тебя к Эллен, – уверенный в том, что упоминание о матери поможет девушке прийти в себя, он особо выделил имя старой знакомой Винчестеров. Родные люди – лучший спасательный круг во всех ситуациях. Дин успел познать эту истину.