Не открывая глаз горгона слушала голос молодого человека и те слова, что спокойно говорил он, не вызывали у нее радости, впрочем гнева и разочарования они тоже не вызывали. Ей действительно стало всё равно, что именно он скажет. Она и так понимала, что ничего особо полезного не узнает.  Понимала и не испытывала никакой надежды на другой исход, возможно, это не правильно, надеяться надо. Но надежда - это то, что живет, в основе своей, в  душах людей, а такие как она могут жить и без надежды. Они живут с верой в себя и свои силы. Ищут пути не слепо надеясь на счастливый случай, а идя по намеченному плану, набивая шишки обычно на чужих головах, не подставляя свою. Хотя не соврать в какой-то момент, горгона хотел сомкнуть свои тонкие изящные пальцы на горле серафима и сжать это нежное горло до характерного хруста, просто чтобы доставить себе короткое удовольствие, но она не нарушает клятв, даже тогда когда магия перестает действовать. А как только он начал отвечать, кровная связь утратила свою актуальность, развязывая им обоим руки, давая возможность действовать, не оглядываясь на магию. Она докурила и резко распахнула глаза, отправляя щелчком окурок в черную непроглядную тьму пещеры. Что он там протягивает? Её рука медленно протянулась, вперед замерев на долю секунды, прежде чем белые пальцы, что казалось, светились в темноте, сомкнулись на обложке тетради.
- Мне чихать на Апокалипсис, но я хочу жить. А жить он не даст не кому, он уничтожит всех нас и людей. Уничтожив не только нас, но и любое упоминание о том, что род людской и не людской, когда-то жил под светом светила.  А я привыкла жить мальчик, так привыкла, что не хочу узнавать, что там за чертой.  – спокойно, ледяным голосом проговорила она наклоняясь, и убирая тетрадь в свою сумку, которую она все же умудрилась прихватить с собой.  Спасибо она не сказала, не видела смысла благодарить его. Да и за что благодарить? За то, что он выполняет условие сделки как может? Нет. Это не стоит ее благодарности. Ангвис и так сделал больше, чем он мог получить где бы то ни было.
- Сделай одолжение. Перенеси меня к машине. -  высказала она свою просьбу тоном, в котором скользило равнодушие. Она свою часть сделки выполнила и не его вина, что он ничего путного и нового не знал. Эта страница ее жизни окончена. История о том, как чудовище помогло кому-то, написана. И теперь ей надо идти дальше, идти только вперед, рисую узоры своей жизни.  Жизни, что приняла неприятный оборот, но еще не закончилась. А пока она жива, она крайне опасна для кого угодно. И значит, будут другие истории, в которых будет металлический запах крови, чуть кислый запах чужих страхов, и холод ее сердца, которое неспешно гонит густую черную кровь по венам.